В паутине страха - Страница 5

– Спасибо, – запоздало поблагодарила она, забирая у него тетради.

– Не за что. – Мишка наклонил голову, затем окинул ее каким-то непонятным взглядом, от которого у Лизы стало как-то неуютно внутри, и пошел себе по коридору.

Странно, что он оказался рядом. Степанов парень самодостаточный. Друзей у него мало. Пожалуй, один Максим Елкин – с ним они на почве компьютеров одинаково повернуты. Девчонок Мишка в упор не замечает, будто и не существуют они на свете. А вот смотри-ка, подошел к ней, тетрадки проворно собрал, еще и комплиментом наградил. Не успела Лиза об этом подумать, как с языка сорвалось:

– Тусь, а чего это Мишка меня красавицей-умницей назвал?

Туся фыркнула.

– С чего-с чего?! С того самого! Ты в зеркале себя давно не видела? Это же твой законченный портрет – умница, красавица и еще… Маша-растеряша. Забирай свое богатство. – Туся протянула ей утерянный листок.

Лиза скользнула по нему взглядом, убрала его в дневник, а тот уже в рюкзак. Как обычно, листочки в клеточку были исписаны ее аккуратным бисерным почерком. Она часто хватала первое, что попадет под руку, чтобы записать свои ощущения, мысли или наблюдения, по опыту зная, что те легко стираются из памяти.

– Все же этот Мишка какой-то чудной, согласись, – сказала Лиза, провожая взглядом крепкую фигуру в мешковатом джинсовом костюме.

– Ну чего тебя сегодня плющит? – поморщилась Туся. – Мало ли по жизни парней со своими тараканами в башке? Лучше послушай, что я тебе скажу. У нас в школе ужасающее ЧП, а ты с какой-то ерундой пристаешь!

– Ужасающее? – Одно это слово заставило Лизу забыть и о Мишке Степанове, и о том, что она теперь тетушка, и обо всем остальном, в том числе и о том, что она так и не нашла расческу, чтобы причесаться.

– Представь себе! – Туся сделала небольшую паузу, чтобы полностью завладеть Лизиным вниманием, хотя, казалось бы, что больше уже и некуда: Лиза и так замерла в ожидании.

Было у них недавно одно ЧП в школе – парни из родного 9 «Б» организовали общество женоненавистников (сокращенно ОБЖ), чтобы мстить учительницам и девчонкам: одним за двойки, другим за невнимание. Но такого Лиза не предполагала услышать.

– Нашу француженку в пятницу обчистили. В школе!

– Марию Антоновну?

Лиза не поверила своим ушам, но Туся подтвердила:

– Ну русским же языком говорю – Машу! Пятьсот баблов пропало! Не хило, да?

– Да-а-а, – потрясенно протянула Лиза. Туся действительно ее удивила.

Многое случалось в их школе, но чтобы такое крупное воровство! Только теперь Лиза заметила, что заполненные во время перемены коридоры напоминают потревоженный улей. Никто не бегает, не списывает на подоконнике, не дерется сумками. Все собрались кучками и обсуждают что-то, вероятно, эту неприятную новость.

– Как же это случилось? – спросила Лиза, зная, что рано или поздно получит исчерпывающий ответ, ведь в любой школе информация хорошо поставлена.

– Говорят, что преподы пошли к директору в кабинет что-то там отмечать после уроков, а дверь в учительскую впопыхах забыли закрыть. Кто-что, пока не ясно. Маша вернулась, хвать – сумка открыта, а кошелька в ней нет.

– То-то я смотрю, Кошка на мои объяснения ноль внимания, – отозвалась Лиза.

– Не до этого ей, ясен перец! – согласилась Туся.

– Да, вот это новость! Похлеще разорвавшейся бомбы! – Лиза покачала головой, не в силах поверить, что в их школе могло произойти такое. – И что же теперь будет? – растерянно произнесла она, думая вслух.

– Что будет, что будет… – В эту секунду прозвенел звонок. – Урок биологии сейчас будет, – спохватилась Туся, подбирая с пыльного подоконника свой рюкзак.

Лиза закинула на плечо свой, и подружки заспешили на третий этаж, в кабинет биологии.

4

Два дня спустя они обсуждали все ту же тему. Другие события на фоне этого ЧП как-то сгладились, потускнели.

– Хочешь верь, Лиз, хочешь нет, но когда я узнала, что Маша не будет в милицию заявлять, она в моих глазах сильно выросла, – сказала Туся, застегивая пуговицы.

На улицу она выскочила в распахнутой дубленке, решила, что раз солнышко вовсю светит, так уже весна, но резкий февральский ветер быстро привел ее в чувство.

– Молодец, конечно, что не хочет сор из избы выносить, только все равно нам всем придется туго, – помолчав, сказала Лиза.

– А ведь верно, теперь начнется… Всех подозрительных и неблагонадежных на ковер к Кошке. Родительские собрания, воспитательная работа, мероприятия праздничные могут свернуть, а скоро, между прочим, Восьмое марта, – забеспокоилась Туся. Она всегда мыслила масштабно, но в одном интересующем ее направлении.

– Да разве дело в этом, – мягко сказала Лиза.

– А в чем еще?

– А ты представь себе, как это приходить каждый день в школу и думать: а не среди ли твоих одноклассников тот человек, который смог залезть в чужой карман?

– Сумку, – поправила Туся. – Впрочем, это одно и то же. Да, я как-то об этом не подумала. А ведь действительно маловероятно, чтобы «зеленку» взял кто-то со стороны. Внизу охрана, чужой так просто в школу не пройдет. Значит, завелась паршивая овца в нашем стаде. Ой, погляди-ка! – Туся чувствительно толкнула Лизу в бок, кивком указывая нужное направление. Лиза проследила за Тусиным взглядом.

По школьному двору шли Игорь, новенький из 11 «А», обладатель зеленого пояса по карате, и одна из первых мисс школы – Вика Смирнова, обладательница фиалковых глаз. Вика что-то увлеченно рассказывала, Игорь слушал и изредка кивал, вроде как соглашался.

– Нет, чувствовало мое сердце, что в «Кашалоте» она неспроста с ним столкнулась, – заметила Туся и так звонко и задорно расхохоталась, что Лиза не удержалась и тоже рассмеялась.